Сладость поцелуя
05.06.96
В тот день чудесный, я не знал,
Кочуя безмятежно,
Что в среду я пойду на бал,
Где ожидает меня нежность.
В который раз, быть может это рок,
Я познакомился с Татьяной,
Да, снова Таня, это шок,
Но я не пью валерианы!
Вкусив Танюшины творенья,
И сок Диониса испив,
Мы ощутили измененья,
И нежности большой прилив.
Как только выключился свет,
Наши тела соединились,
И музыка, вторившая в ответ,
И наши языки друг в друга влились.
Он так работал, словно буря,
Сметая на своем пути,
Но нежность эта поцелуя,
Я так хочу туда уйти.
Мы окунулись в море ласк,
Доселе мною неизвестных,
И каждый мог увидеть в нас
Поток любви и нежностей прелестных.
Язык работал неустанно,
Меняя положенье лишь тогда,
Когда он чувствовал, что рано
Еще не все изведал до конца.
Десна, зубы, неба и язык
Вот основные его цели
Работал он, как в поле бык,
И чувства им уж овладели.
Но тут язык партнерши вдруг
Ворвался, словно вихрь в пустыне,
Меня вначале охватил испуг,
Я вспоминаю и поныне.
Ее язык так нежно и с любовью
Изведал все внутри,
Что зарядил энергией он втрое,
Отдал я, что сумел найти.
И нежных губ прикосновенье,
Движений щекотливых языка,
Дыхания чудесного мгновенье,
И плавно вниз бегущая в рука…
Все было, словно в сказке,
Когда два ангела сошлись,
И ездили друг с другом на салазках,
Как будто вместе родились.
И после всех проникновений
Решили наши языки:
«Мы не хотим мгновенных наслаждений,
Желаем в рай друг с другом мы уйти».
Уста открылись и они
Словно не виделись всю вечность,
Продолжили ту песнь любви
И предрешили скоротечность.
Они друг друга так ласкали,
Как новорожденного мать,
Мы будем вместе жить — сказали,
И продолжали миловать.
Войдя в экстаз и дав свободу,
Душе и похоти своей,
Она вскочила на меня и в воду
Я бросил скромность всех своих затей.
Я ощущал ее дыханье,
Как тигр ощущает дичь,
И восхищался обаяньем
Которое не смог постичь.
Мы танцевали так синхронно,
Как некий славный монолит,
И каждый вечер слышу я влюблено
Ты и она как божий оксамыт.
Обняв коленками своими,
Она воссела на меня,
В тот миг мы уже не были чужими,
В тот миг я слышал: ты и я.
Я продолжал с ней целоваться
В то время, как помощники мои,
О руки, не могу налюбоваться,
Начали пиршество любви.
Коленками обняв так сильно,
Она дала понять мне: я твоя,
Ты можешь делать все любвиобильно,
Не опасайся ты стыда.
А стыд, как ты наверное знаешь,
Он враг, противник он любви,
Ведь ты прекрасно понимаешь,
Как ласковы цветы сии.
Но этот монолог, как догадались Вы,
Мне сказан был глазами сими,
Ибо уста наши в любви,
Как сердце и душа просили.
Наш танец медленно и плавно
Переходил в поток любви
О, боже, как это забавно,
При танце девушку нести.
Затем, устав немного,
Я отклонил колено левое свое,
Она прогнулась, как острога,
И я воззрел черты прекрасные ее.
Одна рука держала талию Танюши,
Другая, воплотившись в две,
Ласкала ее тело, груди,
И жаждала любви вдвойне.
Затем, воспряв и ободрившись,
Мы танец свой продолжили опять
И снова мы друг в друга влившись,
Начали нежно целовать.
Но я, почувствовав усталость,
Подруге ласковой моей
Помог, подняв немного выше, — шалость,
Зато почувствовал себя сильней.
Ее прекрасных локон пряди
Струились над моим челом,
И окружили все, и я, не глядя,
Попал в чудесный райский дом.
Красивы волосы ласкали
Головушку мою вокруг,
И все ушли теперь печали
И я почувствовал — она мне друг.
Она, немного подустав, по жребию судьбы
Уж сверху быстро оказалась
И начали мы песенку любви
Дай бог, чтоб вовсе не кончалась.
Как мне прекрасно с опрокинутой главой
Внимать всем ласкам с уст сошедших,
Чтобы потом, набравшись духу вновь,
Мы были двое сумасшедших.
Так продолжалось полчаса,
Пока не кончилась кассета,
Ну а в конце я сделал так,
Чтоб завершить чудесно это.
Моя красавицу Танюшу
Поставил рядом я с собой,
Обнял ей голову и думал,
Что сердце скажет… В бой!
Вняв сердцу своего веленью,
Я полагаюсь редко на него,
Сейчас я действовал без промедленья,
Ибо я сам желал того.
И вот, держа, ее головку,
Как будто утренний цветок,
Я целовал ее так ловко,
Как только я умел и мог.
Я жаждал губ ее красивых,
Я целовать хотел ее уста,
Ибо из всех созданий милых
Ее выбрал навсегда.
Мой разум жаждал наслажденья,
И тело дало ему все,
Что возжелал он видеть без сомненья.
Любви то было пиршество…